Translations Are Like Weddings

So as of now I am putting together translations of Polina Barskova, Mariana Geide, Victor Ivaniv, Natalya Kluchareva, and Tanya Moseeva. Here is a poem by Barskova. This is a working draft. I plan to work on this poem, and post the evolution. Who knows maybe I will change it completely. Maybe I will leave it as is.

Still Life

Saturday morning. Schubert. Fanny torments the slipper.
Blue hydrangea. (Remember, like at Sapunov’s)
I lie on the floor amidst, dolls, hats, rags,
And glance over at you before falling asleep.

Music to be performed over the water? Over the waters? Over the III declension?
Again the German gets stuck a member of the National Socialists in the confused mouth.
You sit behind your computer; tap it, like white frost, with your porcelain prettiness,
And Schubert sounds will whisk about in your mouth like mice.

I’ve been looking at you for three years, like a maniac at the corpse’s cameo,
Waiting: the police arrive – they’ll begin to yell,
Beat me with a shoe, and I will lay quietly on the floor.
Hear no evil, see no evil.

The blue hydrangea, small scattered hills, fireworks
In the sky, the work of some celestial mole.
—Mouse, is it too bright? – It isn’t too bright is it.
Bubbles of Schubert. Tears rolling into my mouth.

Натюрморт

Субботнее утро. Шуберт. Фрося терзает тапок.
Голубые гортензии. (Помнишь, у Сапунова.)
Я лежу на полу между куколок, шляпок, тряпок
И смотрю на тебя, и потом засыпаю снова.

Музыка для исполнения: над водой? Над водами? Над водою?
Немецкий опять застывает членом национал-социалистической партии в перепуганном рту.
Ты сидишь за компьютером, подёрнут, как инеем, своей фарфоровой красотою,

И звуки Шуберта, как мышата, снуют у тебя во рту.

Уже три года я смотрю на тебя, как маньяк — на снятую с трупа камею,
В ожиданьи: придут полицейские — станут кричать,
Будут бить меня башмаком, а я буду лежать на полу, буду молчать.
Мол, ничего не знаю. Ничего не умею.

Голубые гортензии кучками фейерверка
По небу рассыпаны, словно здесь поработал космический крот.
— Мишенька, это не слишком ярко? — Это не слишком ярко.
Булькает Шуберт. Слёзы ко мне затекают в рот.